Восприятие «островной» Англии в «островной» Японии

Островное положение оказывает серьезное влияние на ход исторического процесса и менталитет обитателей той или иной страны. Однако это положение «работает» только в совокупности с другими факторами. И Япония, и Англия являются окруженными морем островными государствами, но для истории Англии характерно максимальное количество контактов с внешним «материковым» миром, а для Японии вплоть до середины XIX в.  – минимальное. Наблюдаемый в японской истории периода Токугава пассивный подход к освоению пространства объясняется следующими факторами: высокой  продуктивностью  рисосеяния,  отсутствием  животноводства,  представлениями  о  том,  что Японские острова обладают наилучшим климатом, политикой «закрытой страны» сёгуната Токугава. В период Мэйдзи под влиянием Запада (в первую очередь, Великобритании) отношение к освоению пространства  меняется  коренным  образом.  Море  начинает  осмысляться  как  «проводящая»,  а  не «изолирующая» среда. Выбор Великобритании как образца для подражания был обусловлен, в первую очередь, ее опытом по освоению морского пространства и создания мощной колониальной империи. Переход к новой модели «расширяющегося пространства» оправдывался также ссылками на глубокую древность, когда японцы обладали «активным» характером, но политика «закрытой страны», которую практиковал сёгунат Токугава, «испортила» японцев. В результате побед в войнах с Китаем (1894–1895)  и  Россией  (1904–1905)  Японию  начинают  именовать  «Англией  Востока».  Великобритания перестает быть образцом для подражания после ее выхода в 1922 г. из японо-английского союзного договора. Теперь общественный дискурс направляется в сторону обоснования самобытности японцев. Автор  подвергает  сомнению  устоявшуюся  характеристику  японцев  как  приверженцев  традиции. Апелляция к древности действительно имела для них большое значение, и в этом смысле их можно считать  «традиционалистами».  Начиная  новое,  они  искали  (и  находили!)  его  истоки  в  прошлом. После революции Мэйдзи японцы продемонстрировали поразительную способность к восприятию «нового», но часто предпочитали думать и говорить, что «всего лишь» вспомнили о своем прошлом. Автор  полагает,  что  понятие  «традиционность»  является  слишком  широким  и  абстрактным.  При ближайшем рассмотрении оно мало что дает для понимания исторических и культурных процессов, которые  требуют  тщательного  расчленения  на  составляющие,  имеющие  точную  хронологическую и ситуационную привязку.

1. Баччи Массимо Ливи . Демографическая история Европы. Санкт-Петербург: Alexandria. 2010.

2. Кага Отохико. Столица в огне / под общ. Ред. А.Н.Мещерякова, пер. А.П.Беляева, А.В.Костыркина, А.Н.Мещерякова, С.А.Родина, Е.Б.Сахаровой, Е.С.Тарасовой, М.В.Торопыгиной. Санкт-Петербург: Гиперион. Т.3.

3. Луговской А.В., Ю.С.Пестушко Ю.С., Е.В.Савелова Е.В. Инсулярность как ядро этнокультурной идентичности (на примере сравнительно-сопоставительного анализа Великобритании и Японии) // Японские исследования. 2023. №3. с. 49–62.

4. Мальтус Т.Р. Опыт закона о народонаселении / пер. И.А. Вернера. Москва: Издание К.Т. Солдатенкова. 1895.

5. Мещеряков А.Н. Terra Nipponica: среда обитания и среда воображения. Москва: Дело. 2014.

6. Мещеряков А.Н. Terra Nipponica: среда обитания и среда воображения. Москва: «Лингвистика». 2022.

7. Мещеряков А.Н. Японская эмиграция: от революции Мэйдзи до Второй мировой войны (практический и эмоциональный контекст) // Японские исследования. 2022a. №1.

8. Мещеряков А.Н. Безымянная Япония: демографическое, историческое и человеческое измерение. Москва: Лингвистика. 2023.

9. Мещеряков А.Н. Мещеряков А.Н. Идея моногамии и семейные отношения в Японии периода Мэйдзи // Вопросы философии. 2023a. №7. с. 185–195.